Сто лет назад, 22 января 1921 года, из США был выслан первый дипломатический представитель советской России в этой стране Людвиг Мартенс. Пароход Stockholm, на котором Мартенс и сотрудники Советского бюро покинули Штаты, получил в американской прессе прозвище «второй советский ковчег». Первым был корабль «Бафорд», на котором в декабре 1919 года из США были высланы 249 уроженцев Российской Империи.

Революционер из семьи капиталиста

Людвиг Христиан Александр Карл (Людвиг Карлович) Мартенс родился в 1874 году в Бахмуте (Российская Империя, в настоящее время — Украина, с 1924 по 2016 год город носил название Артемовск). Его родители были этническими немцами и германскими подданными. Людвигу было два года, когда семья переехала в Курск, где его отцу принадлежал чугунолитейный завод. После окончания курской гимназии Мартенс поступил в Санкт-Петербургский практический технологический институт императора Николая I. В студенческие годы вступил в социал-демократическую организацию «Союз борьбы за освобождение рабочего класса», которую создал Владимир Ульянов (Ленин).

В 1896-м Мартенс был арестован по обвинению в пропаганде против царского правительства. После трех лет заключения был депортирован в Германию, а там немедленно призван в армию. Отслужив два года солдатом в инженерных войсках, он потом чуть больше года учился в Королевской технической школе в Шарлоттенбурге. В Германии Мартенс активно общался с русскими эмигрантами-революционерами, участвовал в отправке пропагандистской литературы в Россию. В 1901 году в Берлине познакомился с Львом Троцким, посещал Ленина в Швейцарии.

Во время революции 1905–1906 годов побывал в России (Мартенс называл себя одним из организаторов этой революции). После поражения революции уехал в Лондон, где жил с 1906 по 1916 год. В Великобритании он представлял интересы компании «Нижнетагильские и Луньевские заводы наследников П. П. Демидова, князя Сан-Донато» (Пермская губерния, Верхотурский, Соликамский и Пермский уезды).

В октябре 1914 года в связи с началом Первой мировой войны британские власти приняли решение интернировать находящихся в их стране германских подданных. Мартенс интернирован не был: по его собственным словам, властям было известно о его связях с российским революционным движением. В 1915-м в России произошло событие, затронувшее его семью: был конфискован сталелитейный завод отца, так как тот был подданным Германии. Родителей Мартенса выслали в глубь страны.

В январе 1916 года Людвиг Мартенс прибыл в США. При въезде он объявил себя германским подданным, но, как он утверждал, благодаря Февральской революции в мае 1917 года ему удалось получить российское гражданство. При этом он даже не покидал территорию Соединенных Штатов и не подавал прошения о приеме в гражданство — это сделали его близкие. Российское гражданство позволило ему не заявлять о себе как о представителе вражеской державы (Германии) после вступления Соединенных Штатов в войну.

В США он продолжал работать на компанию Демидовых, а также занял должность вице-президента американской компании Weinberg and Posner Engineering. С декабря 1916 по осень 1917 года он был членом редколлегии газеты «Новый мир». Эта русскоязычная социалистическая газета выходила в Нью-Йорке. С ней сотрудничали Лев Троцкий, Николай Бухарин, Александра Коллонтай и другие видные большевистские деятели.

Полномочный непосол

2 января 1919 года нарком иностранных дел Георгий Чичерин подписал следующий документ:

«Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика.

Аппарат народного комиссара.

№ 9/к.

Москва, угол Спиридоновки и Патриаршего переулка, дом 30/1. Тел. № 4-22-96.

Сей грамотой объявляется, что российский гражданин Людвиг Христиан Александр Карлович Мартенс, находящийся ныне в Соединенных Штатах Америки, назначен представителем Народного комиссариата иностранных дел в Соединенных Штатах Америки».

Он был назначен именно представителем, а не послом, так как 4 июня 1918 года Совет народных комиссаров СССР отменил старые дипломатические ранги и ввел новые.

Послом России в США на тот момент формально оставался (и был признан американской стороной в этом качестве) Борис Бахметев, назначенный на эту должность Временным правительством. Мартенс потребовал от Бахметева передать в его распоряжение всю посольскую недвижимость и собственность на американской территории, а также $150 млн государственных средств, но получил отказ. По словам Мартенса, Бахметев тратил эти деньги на себя и на зарплату своих помощников, которые фактически ничего не делали.

19 марта 1919 года Мартенс передал свои верительные грамоты в Госдепартамент США. Первоначально Госдепартамент отрицал получение документов, неделю спустя факт получения признал, но отказался это комментировать. Ответа Мартенс не получил — власти США не признали его официальным представителем России. Он же, делая вид, что молчание следует воспринимать не как отказ, а как необходимость подождать, немедленно приступил к работе в новом качестве, открыв офис Русского советского правительственного бюро (Советского бюро) в доме 299 на Бродвее, комната 1812.

Месяц спустя бюро переехало в новое помещение — в самое высокое офисное здание в мире, небоскреб World’s Tower Building (Западная 40-я улица, 110). Бюро занимало половину третьего и половину четвертого этажа. Его содержание обходилось примерно в $2200–2500 в неделю (зарплаты сотрудников — $1200–1500, арендная плата — $500, расходы на печатные публикации — $500).

Набег

У Советского бюро было два главных направления деятельности — коммерция и пропаганда. Людвиг Мартенс обещал, что советская Россия вложит в американскую экономику $200 млн, в случае если США снимут торговую блокаду. Бюро вело активную переписку с американскими компаниями, заключив к концу 1919 года контракты на общую сумму около $26 млн, а к маю 1920-го — на общую сумму около $300 млн. Правда, из-за блокады заказанные товары не могли быть доставлены в Россию.

Также бюро издавало еженедельник «Советская Россия». По заявлению Мартенса, целью этого издания было «распространение правдивой информации о России в противовес искажению фактов и фальшивым сообщениям о ситуации в России».

Американские власти подозревали, что у Советского бюро другая цель — просоветская пропаганда, задача которой — насильственное свержение правительства США.

12 июня 1919 года в офис Советского бюро нагрянула полиция. Было изъято большое количество служебной документации и литературы, допрошены Мартенс и начальник коммерческого отдела Абрахам Геллер.

Рейд был проведен по запросу Объединенного парламентского комитета по расследованию подрывной деятельности, созданного законодательным собранием штата Нью-Йорк 26 марта 1919 года. Его обычно называли комитетом Ласка — по имени его председателя, сенатора штата Нью-Йорк Клейтона Ласка. Комитет собирал информацию по структурам, заподозренным в радикальной деятельности, тесно сотрудничал с Бюро расследований (организацией—предшественницей ФБР). Члены комитета проводили облавы с обысками и изъятием документов в организациях, вызывавших подозрения, помогали правоохранительным органам в проведении арестов, вызывали повесткой свидетелей на слушания.

Облавам с участием комитета Ласка подвергались структуры Социалистической партии Америки и рабочего союза «Индустриальные рабочие мира» (ИРМ), редакции газет и журналов радикальной направленности. 8 ноября 1919 года агенты комитета провели обыски одновременно в 73 отделениях незадолго до этого созданной Коммунистической партии США, помешав празднованию второй годовщины революции в советской России. Сильное возмущение в либеральной прессе вызвала облава в школе общественных наук Рэнд (это частное учебное заведение было создано видным деятелем Социалистической партии Америки Джорджем Херроном на деньги его тещи, богатой наследницы Кэролайн Рэнд).

Через два дня после полицейского рейда Мартенс направил письмо в Народный комиссариат иностранных дел РСФСР с описанием случившегося.

В тот же день, 14 июня, газета The New York Times опубликовала письмо сенатора от штата Юта Уильяма Кинга президенту США Вудро Вильсону и генеральному прокурору Александру Палмеру с призывом к депортации Мартенса и всего персонала Советского бюро. «Безусловно, представители Ленина и Троцкого, прибывшие сюда и демонстрирующие свою связь с большевизмом, должны быть депортированы из США. По правде говоря, если бы представители наших властей исполняли свои обязанности, этих людей, на мой взгляд, не следовало допускать на наши берега»,— писал сенатор.

Повестка

Мартенс был вызван повесткой на заседание комитета Ласка 15 ноября 1919 года. От него также потребовали представить на рассмотрение комитета «книги, бумаги и другие документы», которые комитет посчитает имеющими отношение к расследованию, «чековые книжки, банковские документы, бухгалтерские книги», принадлежащие как Советскому бюро, так и ему лично, а также документацию, полученную из советской России, и копии всей переписки бюро с Россией.

15 ноября на заседании комитета в ратуше Нью-Йорка было оглашено письмо от неявившегося Мартенса. Он писал, что отказывается подчиняться требованию о предоставлении переписки с советской Россией, так как является официальным представителем своего государства, поэтому юрисдикция комитета не распространяется на его международную корреспонденцию, подобные требования может выдвигать только Госдепартамент США.

По запросу комитета Мартенс в тот же день был доставлен в ратушу заместителем шерифа округа Нью-Йорк. Советский представитель дал обязательство присутствовать на следующем заседании комитета 17 ноября. На это и последующие — 25 ноября и 11 декабря — заседания он приходил сам.

В своих показаниях комитету Мартенс утверждал, что все расходы по функционированию его бюро оплачивает советское правительство. Никаких пожертвований из других источников он не получает. Деньги ему всегда привозили курьеры — наличными. В марте и апреле по $20 тыс., в мае — $10 тыс., в июле — $20 тыс., в октябре — еще $20 тыс. Курьеров он лично не знает, расписок в получении денег не выдавал, что было с курьерами потом, не интересовался, национальность курьеров назвать отказался. Непризнание его послом Мартенс считал временным.

Все обвинения членов комитета в причастности к пропаганде коммунистических идей Мартенс категорически отвергал. Оказание финансовой помощи американским общественным организациям и частным лицам отрицал. Сумма $1000, которую он выплатил юристу Дадли Мэлоуну,— это гонорар за помощь в подготовке контрактов на поставку в Россию обуви, мяса и консервов, а вовсе не за выступление Мэлоуна на митинге с призывом к признанию советской России, как предполагал комитет Ласка. Члены Советского бюро выступали на митингах социалистов и коммунистов, чтобы рассказать правду о ситуации в советской России, а не в целях коммунистической агитации, как считал комитет.

Зачем в офис бюро заходил ирландский профсоюзный лидер Джеймс Ларкин, обвиняемый в заговоре с целью насильственного свержения власти? Поздороваться. Работающий на Советское бюро адвокат Чарльз Рехт представляет интересы Джеймса Ларкина и его подельника Бенджамина Гитлоу в суде и даже внес за них часть залога? Это не имеет никакого отношения к бюро, адвокат сам выбирает клиентов. Оказывает ли бюро юридическую и финансовую помощь российским гражданам, арестованным по обвинениям в антигосударственной деятельности? Нет, конечно. Все тот же адвокат Рехт, представляя интересы таких людей в суде, действовал независимо от Советского бюро. Знакомство с руководителями Компартии США Мартенс признавал, сотрудничество отрицал, хотя порой выступал с ними на одних митингах.

Чисто бизнес, ничего коммунистического

Мартенсу пришлось давать показания не только комитету Ласка. C января по март 1920 года Комиссия по иностранным делам Сената проводила слушания по расследованию статуса и деятельность Людвига Х. А. К. Мартенса, называющего себя представителем Российской Социалистической Советской Республики (так в американских документах). На слушаниях также присутствовал его ближайший соратник Сантери Нуортева. Председательствующим был Джордж Мозес, сенатор от штата Нью-Гемпшир.

На этих слушаниях Людвиг Мартенс заявил, что его главная миссия — восстановление отношений и экономических связей России и США. Он никогда не пропагандировал коммунистические идеи гражданам США и не оказывал моральной или финансовой поддержки американским организациям, такие идеи пропагандирующим. По его словам, в своей деятельности представители бюро воздерживаются даже от самой легкой критики в адрес американских государственных структур.

Мартенс также объяснил сенаторам, что идея Ленина о распространении революции на другие страны была актуальна в 1918 году, когда казалось, что без общеевропейской революции советская республика погибнет. Но жизнь показала, что советская республика способна жить и процветать, хотя больше ни в какой другой стране революции не произошло. Так что ни к европейской, ни к мировой революции советская Россия больше не призывает.

Мартенс также пытался убедить представителей комиссии Сената в том, что бюро стоит в стороне от политики и не вмешивается во внутренние дела США. Его расспрашивали об участии в митингах, на которых звучали революционные речи, в том числе по случаю годовщины революции в России; о приветствиях, направляемых ему различными американскими организациями. Ставили в вину добрые слова в адрес анархистки Эммы Гольдман и то, что он брал на временную работу двух молодых людей, против которых было выдвинуто обвинение в подрывной деятельности.

Сенатские слушания завершились 29 марта 1920 года. В тот же день Мартенсу было выдано предписание о явке в иммиграционную службу для начала процесса депортации. 8 апреля заместитель госсекретаря Фрэнк Полк направил генпрокурору Александру Палмеру письмо, в котором сообщалось, что Людвиг Мартенс не обладает дипломатическим иммунитетом, так как государство, которое он представляет, не признано Соединенными Штатами.

Пока шел процесс депортации советского представителя, в его деле появились новые обстоятельства. 22 июля 1920 года нью-йоркские таможенники задержали Нейла Якобсена, моряка шведского парохода Stockholm. У него была обнаружена коммунистическая литература, а также пакет с 131 бриллиантом и запиской, адресованной «товарищу Мартенсу». Моряк признался, что возит подобные пакеты уже полгода, получая по $15 за каждый рейс. (Впоследствии в книге директора ФБР Джона Эдгара Гувера «Мастера обмана» бриллианты превратились в неограненные алмазы, а их число выросло до «более чем 200»).

Из-за высочайшего качества огранки камней возникла теория, что ранее они принадлежали семье последнего российского императора Николая II. Американские власти предполагали, что бриллианты предназначались для продажи, а полученные средства — для финансирования большевистской пропаганды. 13 августа на слушаниях по депортации Мартенс возмущенно заявил, что конфискованные у Романовых бриллианты хранятся в сокровищнице советского государства. Что касается бриллиантов из пакета Якобсена, то к ним Мартенс, по его утверждению, не имел никакого отношения.

В доме Мартенса был проведен обыск, в ходе которого было обнаружено письмо, подписанное «Борис». В нем были такие строки: «Он сказал мне, что ситуация прежняя: денег у него нет, но есть камни, которые он тебе перешлет при первой возможности». Выяснить, кто такой Борис и кто такой «он», американцам не удалось.

2 ноября в США прошли президентские выборы. Их выиграл республиканец Уоррен Гардинг. Демократу Вудро Вильсону предстояло покинуть Белый дом в марте.

Конец 1920-го и начало 1921-го были отмечены митингами против депортации советского представителя. 2 января 1921 года, выступая в нью-йоркском Медисон-сквер-гарден, сенатор-республиканец Джозеф Фрэнс заявил: «Пока мы погрязли в тупых предрассудках, планируя депортировать, нарушая, как мне кажется, законодательство об иммиграции, согласно которому он не должен быть депортирован, мистера Мартенса, аккредитованного представителя де-факто правительства России, миссия мистера Красина, представляющего то же самое де-факто правительство, открыла постоянное представительство в Лондоне, российская миссия находится в постоянном контакте с английскими торговыми структурами, и англичане ведут бизнес с Россией в очень крупных масштабах. Германия и Италия также осуществляют разнообразные поставки на российские рынки».

Общество американских женщин направило президенту Вильсону телеграмму: «Мы протестуем против последнего акта вашей администрации, приказавшей депортировать единственного представителя советского правительства, вместо того чтобы вести с ним переговоры, которые могли бы создать мир России с остальной Европой. Как американские женщины, мы сознаем, что этот произвольный акт совершен вопреки американскому духу, который гарантирует право на самоопределение всем народам».

6 января 1921 года с Мартенса были сняты обвинения в контрабанде бриллиантов. 20 января было закрыто Русское советское правительственное бюро. На следующий день Мартенса ждали на четырех прощальных митингах в разных местах Нью-Йорка. Он не появился ни на одном.

Но обещал вернуться

22 января 1921 года Людвиг Мартенс и сопровождавшие его лица поднялись на борт парохода Stockholm. Того самого, на котором раньше плавал неудачливый курьер с бриллиантами. С Мартенсом были жена, двое детей и 46 мужчин и женщин — бывшие сотрудники Советского бюро и члены их семей. Воспользовавшись случаем, власти США тем же пароходом депортировали еще 75 русских «радикалов».

Расцеловаться с уезжающими пришли несколько сот человек. Они кричали Мартенсам троекратное «Ура!», выкрикивали лозунги на немецком, английском и идише, пели «Интернационал».

У женщин были или красные гвоздики в руках, или красные ленты на кофтах. Мартенсу подарили букет красных гвоздик, а его супруге — букет роз сорта «американская красавица».

Мартенс и его спутники заплатили за билет до Лиепаи по $241. Пароход Stockholm шел до Гетеборга, где их ждала пересадка на пароход Sodra Sverige. В порту Лиепаи Мартенса и его спутников должен был встретить предоставленный правительством Латвии спецпоезд, на котором их собирались доставить на границу с Россией.

Перед отплытием на вопрос американского журналиста о том, везет ли он в Россию какие-то контракты с американскими фирмами, Мартенс ответил, что уничтожение его бюро и приказ о его депортации отменили все достигнутые договоренности. Так что следует считать, что все контракты носят предварительный характер, до тех пор пока не будут восстановлены отношения между странами. Мартенс пообещал вернуться в Америку, когда его правительство будет официально признано в Вашингтоне.

В Гетеборге возникла небольшая проблема. Мартенс заявил, что отказывается продолжать путешествие на пароходе, машины которого обслуживаются инженерами-штрейкбрехерами.

Но некоторое время спустя все же согласился плыть дальше.

18 февраля он прибыл в Москву и послал телеграмму своему американскому адвокату, что добрался благополучно.

2 марта министр труда США Уильям Уилсон заявил, что Мартенс не был депортирован, а уехал сам, без применения указа о депортации, что даст возможность новой президентской администрации проводить собственную политику в отношении советской России. Советская сторона также заявляла, что представитель Мартенс был отозван на родину.

Полезные знакомства

В советской России Людвиг Мартенс был назначен членом президиума Высшего совета народного хозяйства (ВСНХ). 2 ноября 1921 года газета «Известия» опубликовала его интервью Российскому телеграфному агентству (РОСТА). Оно было посвящено переговорам, которые Мартенс вел с американской Объединенной компанией медикаментов и химических препаратов (Allied Drug and Chemical Corporation) по поводу первой иностранной концессии на территории РСФСР.

В период пребывания Мартенса в США с Советским бюро сотрудничал коммунист Юлий Хаммер, практикующий врач и владелец пяти аптек в Бронксе. Он не получал зарплаты (высказывались предположения, что, наоборот, частично спонсировал деятельность бюро). Хаммер поставлял в советскую Россию крупные партии кодеина, морфина и хлороформа (на $46 тыс. только за май и июнь 1920 года). Обезболивающие в стране победившей революции были в сильном дефиците. В том же 1920-м Хаммер был приговорен к трем с половиной годам тюрьмы за нелегальный аборт, закончившийся смертью. Пока он отбывал наказание, управление семейной фирмой перешло к его сыновьям Арманду и Виктору.

Советская Россия задолжала фирме Хаммеров $150 тыс. Арманд Хаммер отправился в Россию в надежде вернуть долг. При этом, чтобы увеличить шансы, он намеревался предложить советским властям гуманитарную помощь медикаментами и медицинским оборудованием в размере $60 тыс. Но в итоге познакомился с Лениным, подписал тот самый первый концессионный договор — на эксплуатацию асбестового рудника около Алапаевска Екатеринбургской губернии, заключил другой договор — на поставку в Россию 1 млн пудов пшеницы в обмен на следующие русские товары: «художественные ценности, пушнину, кожи, щетину, волос, кишки, икру, кустарные изделия, папиросы». А также на долгие годы стал главным действующим лицом в советско-американской торговле, посредником во многих крупных сделках американских компаний с советским государством.

Иноагенты

Подозрения американских властей относительно того, что Советское бюро занималось не только налаживанием торговых связей, впоследствии подтвердились.

Дантист Давид Дубровский, сотрудник медицинского отдела бюро, вскоре после отъезда Мартенса возглавил отделение Красного Креста РСФСР в США и занимал эту должность до 1935 года. Уйдя с этого поста, Дубровский сделал официальное заявление, что был советским агентом, но политика Сталина заставила его пересмотреть взгляды на коммунизм. Дубровский стал ярым антикоммунистом, автором антисоветских статей, активным участником кампаний по борьбе с антиамериканской деятельностью и «красной угрозой» в период маккартизма.

В 1940-е годы выяснилось, что начальник отдела образования бюро Уильям Малисов работает на НКВД (агент Генри, агент Талант). Его куратором был заместитель резидента НКВД в Нью-Йорке по научно-технической разведке Леонид Квасников. Только за 1943 год Малисов и Квасников встречались 20 раз. О работе Малисова на советскую разведку американцам стало известно благодаря расшифровке советских донесений в рамках проекта «Венона». Поскольку проект был секретным, Малисов не был привлечен к ответственности и умер своей смертью в 1947 году.

Депортированный вместе с Мартенсом начальник технического отдела бюро Артур Адамс в 1935 году стал сотрудником Главного разведывательного управления, вернулся в США, в годы Второй мировой войны одним из первых передал в СССР данные об американском ядерном проекте. В 1999-м был посмертно удостоен звания Героя Российской Федерации.

Что касается начальника бюро, то, вопреки своему обещанию, Людвиг Мартенс в Соединенные Штаты не вернулся. В Советском Союзе он в разные годы возглавлял Главное управление металлической промышленности, ленинградский НИИ дизелестроения, был ректором Московского механико-электротехнического института, преподавателем Военной академии механизации и моторизации, главным редактором «Технической энциклопедии». Умер своей смертью в 1948 году, похоронен на Новодевичьем кладбище.

Источник: https://www.kommersant.ru/doc/4660545